Pihkvas kiusatakse Eesti kodanikke

Pihkva infokanali andmeil on Pihkva oblastis vabastatud piirivalvest töölt kolm töötajat.Põhjuseks on asjaolu, et neil on nii Eesti kui ka Venemaa kodakondsus. “Eesti esindusse Pihkvas ei ole kodakondsuse pärast tagakiusamise küsimuses pöördutud, kuid kindlasti katsume välja selgitada, kas meedias levinud info vastab tõele,” vastas Eesti välisministeeriumi pressitalitus Eesti Päevalehe küsimusele, kas Eesti riik kavatseb midagi oma kodanike kaitseks ette võtta.Möödunud nädalal tegi Pihkva oblasti piirivalveülem Ivan Borjatšikov aga avalduse, milles hoiatas Eesti kaitseväes teeninud topeltkodakondsusega noormehi. “Piirivalvel on selliste ajateenijate nimed teada, mistõttu võib neil tekkida probleeme Venemaa Föderatsioonis, eriti õiguskaitseorganeis ja riigiameteis tööle saamisega,” teatas kindral Borjatšikov.Seto kuningriigi ülemsootska Aare Hõrn tõdes, et konkreetseid inimesi, keda on Petserimaal kodakondsuse pärast taga kiusatud, ei tea ka tema. “On räägitud piiril, miilitsas, valimiskomisjonides töötavatest inimestest,” lausus ta. Hõrn tõdes, et kartus tööd kaotada võib olla põhjus, miks Eestis konkreetsetest juhtudest ei teata.Eile Petserist koju Tallinna naasnud ajalehe Setomaa korrespondent, ema poolt setu päritolu Arvi Matve on samuti neist juhtudest kuulnud. “Konkreetselt ei ole keegi kurtma tulnud, et on kodakondsuse pärast kannatanud,” lausus Matve. Ta tõi näiteks, et Petseri linnapea Natalja Kurtšikova on ise topeltkodakondsusega.Eesti kaitseressursside amet väitis, et neil pole eraldi arvepidamist nende topeltkodakondsusega inimeste kohta, kes on Eesti kaitseväes teeninud.Ameti peadirektori asetäitja Peep Tombets tõi vastupidise näite. Eesti kaitseväes teenimisest oli mulluse aasta 1. detsembri seisuga seaduse kohaselt vabastatud 13 isikut, kellel on topeltkodakondsus ning kes on teise kodakondsuse aluses riigis ajateenistuses käinud.Hõrna sõnul võib Eesti kaitseväes olla käinud kümneid Petserimaalt pärit noormehi, kellest osa võib olla ka Eestisse kõrgkooli või ametit õppima tulnud.Eesti kodakondsus populaarnePihkva piirivalveülem väitis eelmisel nädalal, et Pihkva oblastis, eelkõige Petserimaal, elab 10 000 topeltkodakondsusega isikut. Martin Miido Eesti kodakondsus- ja migratsiooniametist teatas, et neil puudub statistika Pihkva oblastis elavate Eesti kodakondsusega isikute kohta.Hõrna hinnangul võib niisuguseid isikuid olla 5000 või isegi rohkem. Matve tõdes, et Eesti kodakondsuse taotlejaid on viimasel ajal Petserimaal üha enam.Pihkva infoagentuuri enim loetud ja kommenteeritud uudiste seas on topeltkodakondsust puudutav uudis olnud viimasel nädalal kolmandal kohal. Üks anonüümne kommentaator arvutab, et kui Petserimaa 23 000 elanikust 10 000-l on topeltkodakondsus, siis on see pea kõigil tööealistel elanikel.Kommentaatorid põhjendavad pragmaatiliselt, et Eesti sinine pass võetakse liikumisvabaduse pärast, mida pakub Schengeni viisaruum, kuhu Eesti kuulub. Kriitiliselt märgitakse, et kuni Venemaal kehtib kaks eraldi passi – riigisisene ja välispass, mille saamine on aeganõudev –, kasutavad eesti juurtega venelased võimalust Eesti pass saada.Kommentaarides õpetatakse üksteisele, kuidas Eesti kodakondsust saada. “See on väga lihtne: tuleb uurida välja (näiteks arhiivist), kas teil on otseseid esivanemaid (ema, isa, vanaema-vanaisa või vanavanavanemad), kes elasid 1940. aastani Eesti Vabariigis, sealhulgas Petseri rajoonis, ja kellel oli Eesti kodakondsus, kui 1940. aastal saabus Nõukogude režiim. Eesti Vabariigi esindajale Pihkvas tuleb anda avaldus ja dokumendid. Isegi ühtegi sõna eesti keelt ei pea teadma,” selgitas kommentaator.Osa kommentaatoreid nimetas topeltkodakondsusega isikuid ka reeturiteks, kellele tuleb nende koht kätte näidata.

Setu memm Veera Teinetalu näitas mõni aasta tagasi Eesti Päevalehe reporterile oma kaht passi

«Культура лесных народов» в Псковской области обратила внимание на сету

В середине июля стартовал проект «Культура лесных народов» Программы «Возвращение к истокам» Лесной кампании МСоЭС и Лаборатории этноэкологических исследований. Этот проект включает в себя проведение семинаров для педагогов и учащихся по этноэкологическим исследованиям, а также исследование культуры народов, связанных с лесом, на нескольких пилотных территориях.Одной из таких территорий и стал Изборский район Псковской области, где проживает небольшой финно-угорский народ сету, сохранивший интересные архаические черты в своей культуре.На территории района, рядом с деревней Раково, уже 15 лет проходит лагерь «Эколог», который проводит Псковский Эколого-биологический центр. Воспитанники центра с прошлого года под руководством педагога Д.Н.Жировой начали работать в новом для себя направлении - этноэкологические исследования, и уже добились успеха - собрали интересный начальный материал, исследовательская работа заняла первое место на Всероссийском конкурсе Малая Родина в номинации «гуманитрно-экологические исследования».Участники проекта, эксперты-этноэкологи О.Н.Ляпаева (Нижегородский Областной Центр Развития Творчества Детей и Молодежи, Нижегородский Фольклорный Клуб), О.А.Захарова (Центр Экологической журналистики МГУ, Лаборатория Этноэкологических Исследований, Лесная кампания МСоЭС), Д.Ю.Доронин (Нжегородский Институт Развития Образования) провели для воспитанников лагеря и педагогов ЭБЦ учебно-методический семинар по этноэкологическим исследованиям. Были представлены и переданы разработанные авторами-участниками семинара методики, а также показаны два фильма по традиционной культуре - «Ужов выползень» - о змеях в традиционной культуре, и «Угол старых бревен» - о традициях природопочитания нижегородских марийцев.Подробно обсуждалась ведущая тема семинара - мир леса в традиционной культуре, почитание деревьев и леса, традиционное знание о растениях - этноботаника.Во время семинара было уделено внимание этнопедагогике и миру детства в традиционной культуре, обсуждалось занчение детского фольклора для развития ребенка и установления коммуникации с миром. Будущие исселдлователи фольклора с удовольствием погрузились в мир традиционных игр - «змея», «дударь», «золотые ворота», «дави масло» - законный повод побегать, пошуметь, потолкаться во время серьезных занятий.Другая часть работы была посвящена собственно этноэкологическим исследованиями, рекогносцировочным выходам-опросам, посвященным традиционной культуре Изборского района, в том числе - народа сету.Официально сету считаются православными эстонцами, однако все же это отдельная народность, речь которой лексически и фонетически отличается от эстонской. Самоназвание народа - сету, русские соседи называли их «полуверцами» - за то, что сету, крещеные в 16-м веке, долго сохраняли свои языческие обычаи, почитали камни и деревья. И в ХХ веке сету сажали дубы в честь рождения сыновей. При беседе с представителями сету можно было услышать что «все птицы - от Бога», «деревья - это святое, особенно - дуб». До сих пор в Печорах известен камень, который почитали сету и к которому обращались за помощью - чтобы было здоровье и дети.Сейчас многие сету уезжают в Эстонию, которая ведет политику наибольшего благоприятствования для сету, и если настанет день, когда последний сету покинет Псковскую землю, то культура Росии безусловно обеднеет, лишившись этого самобытного и интересного элемента. Для сету это тоже небезболезненный процесс, так как почитание предков - это основополагающая часть культуры сету, в Псковской земле лежать многие поколения сету. И сегодня в дни поминовения люди сету приезжают из Эстонии, чтобы поклониться могилам своих предков.Рассказывает руководитель проекта Ольга Захарова:- Существует ошибочное мнение, что сейчас в европейской части России традиционная культура полностью разрушена и сменилась на космополитичную культуру городов... Однако каждый раз, выбирая какой-то район для исследований, убеждаешься, что это не так. Даже жители больших городов до сих пор знают, как и где собирать грибы и ягоды и что с ними делать, а выезжая за их пределы, вообще как будто попадаешь в другую страну, в другой мир... Ближе к природе, в лесу, в поле время течет по-другому, по-другому воспринимается пространство и события приобретают иной смысл....Культура сету - это их опыт жизни в не самых простых природных условиях, и на территории с не самой простой историей - жизнь на границе заставляет быть более закрытыми, более тщательно сохранять уникальные черты своей культуры, чтобы не раствориться. С крещения сету прошло гораздо меньше времени, чем с крещения Руси, и похоже что культ предков у них не успел распасться на домовых, овинников, банников и леших... Сету очень почтительно относятся к лесу, к природе вообще - во время опросов нам говорили, например, что все птицы - от Бога, что живые деревья - это святое. Мы видели дубы, посаженные в честь рождения сыновей. К одному из хуторов сету мы шли по очень шаткому, полуразрушенному мостику, это как будто был мост и в историю этой земли, и в другую культуру. И вот пока здесь еще остались сету, которые помнят о своей культуре, сохраняют ее, у нас у всех есть этот мостик...

Ahto Raudoja: Hans´a olõ-i’ puskar*

Üks Setomaa kultuuri­elu eest­vedajatest, ette­võtja Ahto Raudoja selgitab, miks on joogikultuur kohalikus traditsioonis sama oluline kui laul või tants.Viimasel ajal on väikeste ja suurte rahvaste iidsed kombed ja traditsioonid taas au sisse tõusmas. Paberil sünnib kõiksugu tähtsaid otsuseid ja resolutsioone, mida võetakse vastu koosolekutel ja kongressidel.

Nii käsitles neid olulisi teemasid hiljuti ka Hantõ-Mansiiskis toimunud V soome-ugri rahvaste maailmakongress, kus viibisin Setomaa delegatsiooni vaatlejana. Kõik olid jaotatud eri töörühmadesse, kus võis esitada oma ettepanekuid kongressi lõppresolutsiooni täiendamiseks. Meie delegatsiooni üks ideedest oli, et muu tähtsa kultuuritegevuse kõrval on siiani olnud välja jäetud kohalike jookide tegemise õigus.

Kuna nii spetsiifilisi mõisteid ei olnud võimalik lõppdokumenti lisada, sai see resolutsioonis märgitud kui rahvaste õigus viljeleda traditsioonilist olmekultuuri kõigis selle võimalikes vormides. Niisiis on selle punkti all mõistetud nii kohalikku joogikultuuri kui ka näiteks kalastust, jahindust ning muid traditsioonilise eluviisi väljendusvorme.Suur tänu kuulub kõigi rahvaste delegatsioonide esindajaile, kes soostusid sellega täielikus üksmeeles.Tahaksin selgitada, miks on setudele meie kohaliku joogi – handsa – tegemise traditsioon nii olulisel kohal.Handsa pole mitte suvalisel moel ja suvalisest toorainest tehtud jook. Handsa on vaid rukkist (rukkilinnastest, kuhu on lubatud lisada ka muud teravilja) tehtud ning kaks korda läbiaetud jook. Kangusega on selline lugu, et mõni hindab ülikanget ja mõni veidi üle 40-kraadise kangusega jooki, aga see peab olema kindlasti üle 40 kraadi – vaid nii tulevad kõik selle joogi omadused hästi esile.

Kui jutt käib puskari seadustamisest, siis seda suhkrust (või kompvekkidest, tomatipastast või veel mingist poest ostetud jubedast toorainest) kokkukeedetud ollust me seadustada ei soovi. Miks? Sest sellisel kraamil pole traditsioonidega mitte midagi ühist ning see võibki handsa mainet korralike kodanike silmis rikkuda. Ja ongi juba rikkunud – meie jooki on hakatud kutsuma puskariks ning paljud inimesed ei julgegi seda enam maitsta.

Põhjus on selles, et suhkrust aetud puskari käärituskeskkond on vaene (seal pole vajalikke mikroelemente, vitamiine jms) ning pärm saab küll sahharoosi kätte, kuid eritab meski sisse suurel hulgal kahjulikke aineid (nagu metanool, eeterlikud õlid jne).Tärklist sisaldava toorainega sellist probleemi pole, sest tärklis muudetakse suhkruks linnaste abil ning alles jäävad ka pärmile ainevahetuseks vajalikud ained (valgud, aminohapped ja tsink).

Suur vahe on ka handsa ja puskari destilleerimisel. Kui puskari meskit destilleeritakse otse tule peal asuvas katlas, siis handsa etanool destilleeritakse veeauru abil. See muudab handsa taas tunduvalt puhtamaks joogiks, samas kui tavalisse puskarisse jääb sisse hulk kõrvalprodukte.Sellepärast ongi handsal mõnus maitse, ja kes on korralikku jooki saanud, sel on hea tuju ja mõnus olek. Need, kes tarbivad puskarit, lasevad oma kehast läbi eeterlikke õlisid, isomüül- ja isobatüülalkoholi, metanooli.Kogu see Mendelejevi tabel koguneb organismi, teeb inimese uniseks, pahuraks ja hiljem tekitab tagatipuks kõva pohmelli. Nii olemegi setu meeste ja naistega handsa mekkimise kõrvalt suutnud mitmeid öid-päevi järjest mõnusasti aega veeta, olgu siis Setomaal, Soomes või Hiinas. Ja kõigil on ka hommikuti tore olla ja eluvaim sees.Miks on nii, et üks kultuuri osa on vastuvõetav, aga teine ei ole? Kui jälgida tantsu, siis on igal tantsul palju samme, aga kui pealtvaatajale mõni neist ei meeldi ja ta käsib selle ära jätta, siis pole ju see enam sama tants.Setomaal käib joogi pakkumine traditsiooniliselt ühe pitsiga. See tähendab, et peol pakutava alkoholi kogust piirab keegi kindel inimene – neil on alati õigus otsustada, kellele võib juurde valada ning kellest parem juba ringiga vaikselt mööda minna. Meie kultuuris on veel palju teisi kombeid, mis käivad jookidega ja joogi pakkumisega kaasas.Olgu tegu kosja- või pulmakombestiku või matusetseremooniaga. Need on osaks meie esivanemate pärandist. Kultuuri osana on vaja hoida ka neid kombeid ja nende hulgas ka handsategemise kunsti.Euroopa Liidu paljudes liikmesriikides võib kodustes tingimustes kangeid jooke valmistada, olgu see siis kalvados, palinka või slivovitš. Miks seal võib teha, ja kohati isegi müüa, aga meil ei tohi? Tähendab, et häda on meie parlamendis, kes pole niisugust seadust siiani vastu võtnud, mis lubaks viljeleda rahval traditsioonilist joogikultuuri.Kui selle ettekäändeks tuuakse, et rahvas joob end niisugusel juhul surnuks, siis see ei pea paika. Arvestades aja- ning energiakulu, mis on vajalik korraliku handsa tegemiseks, saab poest pudeli kätte tunduvalt lihtsamalt.Näiteks Eesti-Vene kontrolljoonel asuvast duty free poest saab praegu liitri viina nelja euroga ehk umbes 65 krooniga kätte. Linnastest aetud handsa omahind on tunduvalt kõrgem ning tegemiseks – linnaste kasvatamiseks ja kaks korda läbiajamiseks – kulub rohkem kui nädal aega. Piiri peal saab viina ööpäev läbi poole tunniga kätte.See on ju avalik saladus, et Seto­maal on handsat kogu aeg tehtud ning vajadusel on seda seal ka saada. Seda teavad kõik, ka riigiisad, ning mekivad seda hea meelega, aga seadus on miskipärast niisugune, et ei või. Siit peakski järgnema täiesti loogiline samm, et parlament võtaks vastu niisuguse seaduse, mis lubaks teha enda tarbeks ja teistele pakkumiseks rukkihandsat (mitte suhkrupuskarit!).Seaduse abil oleks võimalik traditsiooniliste jookide tegemine parema kontrolli alla saada, sest need meistrit, kes head kraami teevad, ei pelga kvaliteedikontrolli. Kui keegi seda pelgab, siis on arvata, miks.Oleme varemgi lasknud handsat toiduametis kontrollida ja tulemused olid paremad kui Eesti kaupluses müüdaval keskmisel viskil. Sellepärast ei tasugi karta, et kohalikud meistrid solki pakuvad. Mul on tunne, et kellelgi on hoopis hirm, nagu suudaks mõni meie kohalikest meistritest rukkist nii head kraami teha, et poepiiritust ei taha seejärel enam keegi osta. Mis riiklikusse kontrolli puutub, siis vanarahvas tavatses selle kohta öelda: tsirk korgõh, muna perseh.Kohapeal võib väga hästi toimida kogukonna enda kontroll. Kohalikud meistrid ja asjatundjad on võimelised kvaliteedikontrolli tagama. Meil on Setomaal äsja loodud Seto Leelotarkade Kogu, mille eesmärgiks on UNESCO vaimse maailmapärandi nimistusse esitatava leelolaulu traditsiooni hoidmine.Miks ei võiks meil olla ka Setomaa handsatarkade kogu, mis tagab ka niinimetatud joogi puhtuse kontrolli? Mis selle kogu nimeks saab, polegi tähtis. Tähtis on eesmärk. Eesmärk on see, et korralik rukkihandsa, mis on meie kultuuri oluliseks osaks, poleks seaduse silmis keelatud nähtus.* Handsa ei ole puskar (setu k.)Autori nõusolekul ajalehest Setomaa tõlkinud Igor Taro

Setude leelotamine pürib UNESCO suurde raamatusse.

Setude leelo traditsioon on tuhatkond aastat vana ning vajab kaitset ja tunnustamist.

Setu leelo traditsiooni esitamisest UNESCO vaimse kultuuripärandi nimekirja on veel puudu viimased filmilõigud, mis võetakse üles sel laupäeval XV Seto Kuningriigi päeval Värskas.

“Arvasime, et seto leelo traditsioon on vahepeal katkenud, aga siin on täiesti selgelt võimalik lauljate rida põlvkonnalt põlvkonnale nimeliselt jälgida,” ütles Seto ülemsootska Aare Hõrn. “Kõik tingimused UNESCO nimekirja sattumiseks on meil täidetud.”

Hõrn on üks setudest, kes koos kultuuriministri määratud komisjoniliikmetega on 2005. aastast tegelenud selle nimel, et setu leelo UNESCO nimekirja kanda. “Selle taotluse kokkupanek on sundinud meid endid tegema revisjoni, mis seto kultuur on ja mis sellest olemas on, aga ka vaatama edasi, mida keegi peaks tegema, et see ka edaspidi säiliks ja areneks,” nimetas Hõrn juba saadud kasu lisaks sellele, et setu kogukond on teiste setu asja ajavate partneritega tõsist koostööd arendanud.

Põhjalik eeltöö
Juuli algul kogunes esimest korda Seto Leelotarkade Kogo, mis arutab edaspidi setu leelo sisulisi küsimusi.

Setumaa riikliku kultuuriprogrammi esimees Anton Pärn oli täis usku, et UNESCO kõrge komisjon teeb umbes aasta pärast otsuse see nii eripärane rahvakild oma ürgse leelotraditsiooniga üleilmsesse nimekirja arvata. “Kaitse alla ei võeta seda, mida kaitsta ei suuda, kuid setode puhul on juba palju tehtud,” lisas Pärn ja tuletas meelde, et esimese setu leelopäeva korraldasid setud juba 1979. aastal.

Juba UNESCO nimekirja jõudnud Kihnu kultuuriruumiga võrreldes on setudel Pärna sõnul pulbitsemist rohkem ning eeltöö olnud põhjalikum. “Juba 19. sajandil, kui rahvaluulet koguma hakati, paistis Setomaa oma erilisusega silma,” kiitis Pärn.

Hõrna arvutuste järgi on setudel 20 leelokooris kuni 300 aktiivset lauljat, kellele lisanduvad passiivsed lauljad. Setude täpset arvu ei teata, kuid arvestatakse umbes 5000 setuga Eestis ning 500 setuga Venemaal.

Traditsioon
Mis on setu leelo?

•• Setu leelo on ürgne laulmisviis, mille osaks on peale omapärase mitmehäälsuse ja hääletekitamise viisi ning kindla ülesehitusega teksti ka teksti loomise reeglid ja laulmisolukorrad. Leelot nimetatakse ka läänemeresoome vanema runolaulutraditsiooni eripäraseks lokaalvariandiks.

•• Leelo on üks setu kogukonna identiteedi ja ühtekuuluvustunde alustalasid, millega antakse edasi eluviisi, keelt ja kombeid.

SUVEPILT: Seto Kuningriigi alamad valisid Värskas uue ülemsootska.

Setu sõjaväe paraadil talumuuseumi õuest laululava ette astusid ja tantsisid omaette üksusena rahva silma alt läbi ennast parimateks meistriteks võistelnud naised ja mehed, saateks karmoškamängus parimaks tunnistatud Toomas Valgu viisid

Setud ning Tartu, Tallinna ja muu maailma muulased, kes tunnevad ennast Setumaal koduselt, peavad nüüd aasta jagu päevi kuulama Hüdsi Silveri käske ja keelde. Selle Saatse lähedal Vahtraoru talus turiste rahu, vaikuse ja ürgse loodusega kostitava mehe valis setude kuninga Peko maapealseks asemikuks ehk ülemsootskaks laupäeval Seto Kuningriigi päevale Värskasse kogunenud rahvas. Ülemsootska esimeseks tööks on Saatse pansionaadi ehitamine.

Valijate seas oli ka praegusi ja endisi tartlasi. Hüdsi Silveri pooldaja oli ka karmoškamängija Valgu Toomas. Ta elab nüüd teist aastat Värska lähedal Nedsäjä külas. Ja kui ta astus lavale võistu mängima, lõi tema teinepool Meel koos sõbrannadega lava ees murul tantsu.

Seto Kuningriigi päev läheb aasta-aastalt rahvarohkemaks. Tänavu juhtus nii, et kuningriigi kolm tuhat viisat (tegelikult käepaelad) lõppesid ootamatult kiiresti otsa. Nõndasama kadusid kui vesi keriselt juurde toodud kaks tuhat viisat.

Ka poliitikuid tuleb üha enam setude lauludest-tantsudest osa saama. Seekord nähti rahva hulgas Oviiri Siirit, Jänese Lainet, Palo Urvet ja Ansipi Andrust. Ja käsitöö ning söögi-joogiga kaubitsejaid oli samuti rohkem kui mullu. Ometi ei ole see setude eneseväärikust kergitav ettevõtmine vähemalt Pariisi linnas eesti keelt õppiva Dautancourti Vincenti meelest oma algseid eesmärke kaotanud. «Mulle tundub, et see on setudele tähtis,» ütles ta ja jätkas leivameistrite võistlusele toodud leibade mekkimist.

Мировая премьера первого художественного фильма на языке народности сету.

В рамках международного кинофестиваля Tartuff в Тарту (Эстония) 11 августа состоялась мировая премьера первого художественного фильма о жизни народности сету "Taarka". Как сообщили ИА REGNUM в пресс-службе кинофестиваля, фильм продолжительностью 94 минуты рассказывает об известной среди сету исполнительнице народных песен Хилане Таарка. В аннотации к фильму отмечается, что Таарка была "женщиной, которую отвергли сородичи и которая всю свою жизнь провела одиноко в доме без печи. Таарка - презренная женщина и божественная певица". Фильм демонстрируется на эстонском языке и языке народности сету.

Сето (в русской транскрипции сету или полуверцы) - реликтовый финно-угорский народ, издревле проживающий на северо-западе Псковской области и на юго-востоке Эстонии. Язык сету напоминает южный диалект эстонского языка. Наибольшая численность народа - 22 тысячи человек - была зафиксирована в 1902 году. После заключения Эстонией в 1920 году Тартуского мирного договора с большевиками, весь ареал расселения народа сету отошел к Эстонии. После 1920 года сету стали подвергаться ассимиляции со стороны эстонского правительства. Большинство сету вынуждены были принять эстонские фамилии и имена, несмотря на то, что с XVI века сету исповедовали православие (до этого они исповедовали язычество) и носили православные фамилии и имена.

Эстония, в отличие от России, не признает сету в качестве самостоятельного этноса, а его язык числит лишь среди эстонских диалектов. В России сету насчитывается несколько сотен человек, в Эстонии - 15-20 тысяч. В России действует православная церковь сету, в которой служба ведется на языке сету, и два музея народной культуры сету.

Setu festival meelitas kokku hulga Vene ajakirjanikke.

Kolmapäeval esimest korda Venemaa ajaloos toimunud setu kultuuri festival “Perridoõ kokkotulõk” Radaja muuseumis sai naabermaa meedia ülisuure huvi osaliseks. “Kohal oli kümme väljaannet alates üleriigilistest ja lõpetades kohalikega,” rääkis Setumaa valdade liidu juhatuse esimees Margus Timmo. “Hoolimata sellest, et ajakirjanikud püüdsid huvi tunda ka meie poliitilise meelsuse ja Gruusia sündmuste vastu, jäime siiski apoliitiliseks, rõhutades kultuuri tähtsust,” lisas Timmo.

Eri andmetel kulutas Vene pool Jumalaema uinumise püha ehk maarjapäeva eel toimunud setu kultuurifestivali korraldamiseks kuni poolteist miljonit rubla. Selle eest sai Radaja muuseum ühtaegu lava ja pingid, rääkimata muuseumitöötajate rahvarõivastest. Samuti maksti kinni Eestist saabunud poolteisesaja esineja toit ja ööbimine. Fotol laulab setude ühendkoor Rajaha Setumaa hümni.

Osalenute sõnul näitasid kohalikud venelased setu kultuuri vastu üles ülisuurt huvi, paraku aga ei jõudnud info kõigi huvilisteni. Setu aktivist Aare Hõrn kiitis ettevõtmise apoliitilist tooni ja viitas, et kultuuri edendamiseks oli Venemaa setudel festivalist kindlasti kasu.

Язык сету необходимо сохранить в бытовом общении.

Несмотря на то, что культура сету внесена ЮНЕСКО в списки культур, нуждающихся в сохранении, и язык, и культура сету постепенно теряются."Дети на переменах в школе не говорят на родном языке", - говорит Инге Хирмо, волостной старейшина Микитамяэ.Это несомненный признак того, что язык сету вырождается.

По словам Хирмо, старшие должны разговаривать с детьми на языке сету, чтобы это был их первый и основной язык - родной язык. В школах же язык сету использовать только при изучении некоторых предметов, пишет Võrumaa Teataja.

По словам Ыйе Сарв, бывшего председателя собрания старейшин Конгресса сету, чтобы поддержать и сохранить язык, необходимо собрать семинар учителей сету, чтобы выработать стратегию развития и употребления языка на школьных уроках.

Seto leelo tsõõriklaud Värskas.

Setomaa Valdade Liit organiseerib sel nädalavahetusel Värska kultuurikeskuses Seto leelo tsõõriklaua, mille eesmärk on teha kokkuvõte lõppeva aasta tulemuslikust koostööst seto leelo taotluse UNESCO vaimse kultuuripärandi nimekirja esitamisel ning kavandada tegevusi seto leelo taotluse rakendamiseks 2009. ja 2010. aastal.

Homme kuulatakse ettekandeid seto leelo kandmisest UNESCO vaimse kultuuripärandi taotlusse ning tutvustatakse Eesti-poolset nimekirja seto kogukonna esindajatele. UNESCO vaimse kultuuripärandi esindusnimekirja pürgiva seto leelo taotluse hetkeseisust räägib Margit Siim. Vaimse kultuuripärandi nimekirja koostamisest räägib Kristiina Porila. Toimub arutelu seto leelo tegevuskava rakendamiseks 2010. aastal.

Koos on Seto Leelotarku Kogo, Setomaa Valdade Liit, Setomaa muuseumid, kultuuri-, haridus-, teadus-, välis-, sise-, majandus- ja kommunikatsiooniministeeriumi ja regionaalministri büroo, Setomaa teadusnõukogu ning EAÕK esindajad. Päeva lõpuks on meelelahutusõhtu Värska kultuurikeskuses.

Ülehomme pajatab Andreas Kalkun Siberimaa setodest, Anti Lillak aga Seto Setomaa koguteose I köite koostamise kogemustest. Seto keele ja kultuuri õpetusest leelokoorides ning koolis teevad ettekande Rieka Hõrn, Maarja Hõrn ja Vello Jüriöö. Seto leelo tänasest ja homsest päevast pajatab Õie Sarv. Järgneb lauluema Anne Vabarna mälestamine Värska kalmistul ja omakultuuriõhtu, kus antakse kätte 2008. aasta Anne Vabarna nimelised preemiad.

Международный этнокультурный фестиваль «Сетомаа» в 2009 году вновь прошел на псковской земле.

Международный этнокультурный фестиваль «Сетомаа» в 2009 году вновь прошел в Псковской области. Об этом сообщила Псковской Ленте Новостей председатель комитета Псковской области по культуре Зинаида Иванова.

«У нас есть письмо от Российского финно-угорского культурного центра в Сыктывкаре, который является идеологом и организатором централизованной работы с финно-угорскими общинами, в том числе и народностью сето. В нем сообщается, что в нынешнем году фестиваль будет вновь проведен в Псковской области - в Изборском музее-заповеднике и его филиале в деревне Сигово Печорского района», - сообщила председатель комитета.

Ранее сообщалось, что первый фестиваль «Сетомаа. Семейные встречи» состоялся в августе 2008 года в деревне Сигово. Участие в нем приняли представители народности сето, в основном творческие коллективы, из разных городов России и Эстонии (Вярска, Тарту, Обнице, Выру) и других населенных пунктов. В рамках фестиваля прошел концерт фольклорных коллективов сето и были организованы творческие площадки, продажа изделий народных умельцев, игры и угощения. Кроме того, в музее народности сето открылась обновленная экспозиция «Сетомаа. Музей семьи» и фотовыставка «Сетусские мастера».

Официальные представители, выступавшие на церемонии открытия фестиваля, выражали надежду на то, что этот фестиваль перерастет в традиционный. Кроме того, высказывались предложения расширить на последующих фестивалях представительство финно-угорской группы.

Сету (сето) - малая финно-угорская народность, родственная по языку эстонцам, но, в отличие от них, преимущественно православного вероисповедания, компактно проживает на юге Эстонии и в примыкающем Печорском районе Псковской области. Территория сету на протяжении всей истории этого народа входила в состав какого-либо одного государства. Сначала это была Российская империя, затем - довоенная Эстонская Республика, так как к ней по Тартускому мирному договору 1920 года отошла часть нынешней Псковской области вместе с жившими там сету. Граница по земле сету пролегла лишь в 1991 году, когда Эстония вышла из состава СССР и приобрела государственную независимость.

Сетусское королевство вновь открыло свои двери.

В Лухамаа, что на границе с Россией, в 16-й раз был проведен праздник Сетусского королевства. Под чутким взором своего преводителя жители Сетумаа пели песни и закружились в хороводе национальных танцев. Напевы сетусцев в скором времени собираются внести в список культурного наследия Юнеско.

Визы Сетуского королевства раздавали сегодня налево и направо. Желающих было много. Это уже шестнадцатый день королевства, который этнические сетусцы и все, кто испытывает интерес к культуре сету, используют, как повод для того, чтобы собраться вместе. Как обычно, на месте можно было познакомиться с сетуской национальной кухней и приобрести сетоские украшения.

"Хорошо, что сетуская деревня оживает. Народными ремёслами занимаются больше, сетуские напевы звучат громче и молодёжь стала принимать в этом участие. Жизнь продолжается", - сказал "Актуальной камере" правитель королевства Сетумаа Сильвер Хюдси.

Сегодня прошла и презентация учебника сетуского языка, который вскоре найдёт применение в школе."Здесь народные песни, рассказы стариков и многое другое. Это срез сетуского языка, жизни сетуской общины и мировоззрения сету", - сказал Ааре Хырн.

Суммы, выделяемые государством на поддержание культуры сету, год от года уменьшаются. Выделенных в этом году трёх миллионов хватает, чтобы выпускать газету, делать радиопередачу и содержать музеи. Для многих сетусцев по-прежнему большая проблема - посетить могилы родных, находящиеся на российской территории. Несмотря на достигнутую договорённость по поводу упрощённого визового режима, многие сетусцы всё же считают существующий порядок слишком бюрократизированным.

Николай Кормашов посвятил свой юбилей народу сету.

28 августа исполнилось 80 лет художнику Николаю Ивановичу Кормашову. Свой юбилей он отмечает необычной выставкой в галерее на площади Вабадузе в Таллинне.

Николай Иванович сказал корреспонденту портала Novosti ERR, что об учениках ему говорить не приходится. "Я никогда не преподавал и никогда ничего не декларировал". Но учились и учатся у него, тем не менее, многие художники, в течение десятилетий прикасающихся к его самым разнообразным полотнам.

О сегодняшней выставке Николай Кормашов рассказывает, как о любимом детище. Она необычна тем, что большинстов из выставленных 21 работы посвящены народу сету, живщего в Печерском районе Псковской области и в Южной Этсонии.

"Принцип формирования этой выставки простой. Я отобрал работы за последние 10 лет. Темы, в основном посвященные сету. Почему? Я каждое лето провожу в Печорах, а это почти полгода. И поэтому не могу проходить мимо тем и проблем. Этот край стал частью моей жизни. А проблемы жизненные и живописные неотделимы".

Живописную проблему художник объяснил просто. Содержание и форма должны быть едиными. Это азбука. Но достичь этого очень сложно. Еще в студенческие годы, вспоминает Николай Кормашов, у будущих художников выработалась позиция, что если картина удавалась, то только тогда ее можно выставлять на всеобщее обозрение.

На выставленных в галерее картинах и пейзажи, и портреты рассказывают об этом сетуском крае. Художник подчеркнул, что этим работам присущ в основном не столько внутренний психологический аспект человека, а рассказ о мире, в котором он живет.

"У меня скорее всего культурно-этнографический подход к этой теме. У сету до сих пор прослеживается культурное наследие пермяков и комяков, у которых в XIV веке была своя письменность. Сету сумели пронести через века эти тайны благодаря своей интуитивности. Это выражается и в песнях, и в обычаях", - говорит о своем увлечении историей народа сету и других малых народов художник.

На выставке он сам выделяет две работы. Это "Раннее утро" и "Оя перве талу" (дословно "Дом у ручья").

"Было большое желание остановить мгновенье. На позитивном и хорошем моменте, чтобы как-то отвлечься от окружающей негативной информации и пллохого фона", - объясняет Николай Кормашов еще одну задачу, которую он ставит перед собой. А успех видит в том, что работа приносит удовлетворение. Конечно, хочется и удивить коллег и любителей живописи.

Но в нынешней выставке он ничего удивительного не находит: "Я позвонил коллеге, очень известному эстонскому художнику, моему ровеснику, и сказал ему, мол, не приходи на выставку, я там тебя ничем не удивлю. На что он мне ответил: удивительно то, что мы еще работаем!"

Финно-угорский центр России провёл этнокультурную экспедицию к сето.

2009 год ознаменовался для Финно-угорского культурного центра России циклом этнокультурных экспедиций в регионы страны. Весной состоялись выезды в районы Республики Коми, летом – в Удмуртию, а на днях съёмочная группа Центра вернулась из поездки в Печорский район Псковской области – место проживания малочисленного финно-угорского народа сето.

"Сетоский язык как таковой существует только на территории Псковской области. Носителей "чистого" сетоского языка насчитывается всего лишь несколько человек, поэтому наша первостепенная задача – сделать как можно больше видео- и звукозаписей представителей народа, говорящих на родном языке», – рассказывает о проекте руководитель Центра Светлана Белорусова.

Съёмки проходили в старинной сетоской деревне Сигово Печорского района Псковской области, где в конце августа состоялся III Международный фестиваль народа сето и финно-угорских народов "Сетомаа. Семейные встречи". Съёмочная группа записала выступление всех участников фестиваля – сетоских творческих коллективов Псковской области и Эстонии. Творческой команде Центра удалось побывать в двух музеях народа сето. Первый – частный – своими силами подняла Татьяна Огарёва, собрав уникальную коллекцию предметов быта и культуры народа. Второй – филиал Изборского природно-ландшафтного музея-заповедника – усадьба семейства Кюлоотс. Хранительница музея Энни Лыйв рассказала об особенностях ведения традиционного хозяйства, о музыкальной и ремесленной культуре. Весь материал продублирован на двух языках – русском и сетоском.

"В основе любого дела должны лежать научные знания. Без них наша этнографическая экспедиция была бы просто дилетантской поездкой. Выездам съёмочной группы в регионы предшествовали неоднократные консультации с учёными Республики Коми, в частности, нам очень помогла доцент кафедры коми и финно-угорской филологии филологического факультета СыктГУ Валентина Филиппова. Мы познакомились с научными аспектами проведения съёмок, выяснили правила архивирования аудио- и видеоматериалов", – сообщила Светлана Белорусова. Все полученные в ходе экспедиций записи обрабатываются и входят в архив этнокультурного наследия финно-угорских народов, формируемый на базе Финно-угорского культурного центра России. Просмотреть или переписать материалы может любой желающий, обратившийся в Центр. В форме небольших видеороликов итоги экспедиций размещаются и на сайте "Финноугровидение".

Setud tähistavad Peko püha.

Setumaal on sel nädalavahetusel ajalooliselt tähistatud põllu-, karja- ja viljakusjumala Peko püha, annab teada Maavalla Koda.

Peko püha on tähistatud sügiskülvi ja viljalõikuse lõppedes. Mõnel pool on püha peetud ka täiskuu ajal, mitte septembri kolmandal pühapäeval, nagu on kirjas Maavalla sirvikalendris.

Setud hoiavad Peko puust või vahast kujusid salaja aidas. Vaid Peko pühadel või külvamise ajaks tuuakse kuju välja. Viimastel aastatel on valmistatud Peko kujusid, mida ka ilmarahvas näha võib. Näiteks Värskas Seto talumuuseumis ja Meremäel.

Peko pühal austatakse jumalat ja valitakse selle järgmise aasta peremees ehk hoidja. Pühale kogunevad tavaliselt ühe küla väärikamad mehed. Nagu püha puhul tavaks, käiakse enne saunas. Iga mees võtab kodust kaasa riidesse seotud toidukompsu ja suundub hämaruse saabudes salaja tallu, kus hoitakse Pekot.

Jumala kuju tuuakse aidast tuppa ja mehed seavad end vaikides sööma. Ühe kirjelduse kohaselt käivad mehed üheksa korda ümber Peko ja paluvad lauldes hoida hobuseid, vilja ja karja. Järgneb omalaadne liisuheitmine, saamaks teada, kellest saab järgmiseks aastaks Peko hoidja ehk peremees.

Mehed lähevad õue rüselema. Kelle kriimustusest või löögist ilmub esimesena välja veri, on Peko uus hoidja. Kõik osalised tahavad kuju endale saada, sest see toob perele ja majapidamisele suurt õnnistust. Tahtlikult ei tohi aga end keegi vigastada, kuid teisigi püütakse hoida. Ühes vanemas kirjelduses on öeldud, et mehed võitlevad kassi kombel. Seetõttu võib rüselemine kesta tunde, enne kui veri ilmub ja liisk langeb.

Peko püha peetakse ka kevadkülvi järel (suvisted) ja leedopühal. Eri paigus ja eri ajal on tavad mõneti erinenud. Kevadisele pühale kogunesid näiteks nii mehed kui naised. Samuti on naised kogunenud kusagile eraldi Peko kahja jooma, samal ajal kui mehed peavad Peko püha. Pekole on pühendatud puid ja põõsaid, mille juurde ande viidi.Kõik Pekosse puutuv on püütud täielikus saladuses hoida. Maausuliste palvetest ja andidest räägivad tavaliselt kõrvalised isikud, kes pole saladusse pühendatud.

Сету претендует на статус коренного малочисленного народа России.

Сету претендует на статус коренного малочисленного народа России. Об этом сообщил заместитель директора Института этнологии и антропологии РАН, экс-министр по делам национальностей РФ, доктор политических наук, профессор Владимир Зорин в ходе состоявшейся сегодня в Общественном пресс-центре пресс-конференции.

По словам Владимира Зорина, сегодня этот вопрос обсуждался с представителями народа сету. «Мы поддержали ходатайство Администрации Псковской области, Губернатора о присвоении этой этнической группе статуса коренного малочисленного народа и дали соответствующее заключение в Министерство регионального развития РФ», - сказал он.

Как отметил замдиректора Института этнологии и антропологии РАН, 45 народов в стране уже имеют этот статус. «Он дает защиту маленькому народу на государственном уровне. Прежде всего, это юридическая защита. Кроме того, принадлежность к этой категории обеспечит внимание всех уровней власти к сохранению и развитию культуры народа – от органов местного самоуправления до федеральной власти», - пояснил Владимир Зорин.

Напомним, что сету - народ финно-угорской группы, исконно проживающий на территории Псковской области. Наибольшая численность народа сету (более 22-х тысяч человек) зарегистрирована переписью 1903 года. Согласно Тартусскому мирному договору 1920 года, заключенному Советом Народных комиссаров РСФСР и правительством Эстонской Демократической Республики, земли, где совместно с русскими, проживало население народа сету (включая города Печоры и Старый Изборск), отошли к Эстонии. Тогда же правительство Эстонии начало проводить политику ассимиляции народа сету. В 1944 году, часть этих земель (Печоры и прилегающие к городу районы) была передана в состав Псковской области. После распада СССР, Эстонское правительство продолжило политику ассимиляции народа сету. На сегодняшний день на территории Псковской области проживает около 300 представителей народа сету.

Setumaa uus sootska on Õie Sarv.

Setumaa uueks sootskaks sai kuningriigi päeval toimunud demokraatlike valimiste tulemusena rahvaluule uurija Õie Sarv (pildil), kes kogus 451 häält. Senine sootska Silver Hüdsi jäi 446 häälega napilt teiseks."Lämmi tunne om," sõnas uus kuningriigi sootska ametisse vannutamise ning sõjaväe paraadi vastuvõtmise järel. Paraadil oli esindatud Misso kooli küberkaitse pataljon, Poloda paabade kümblusrühm, purõjad lambad, allveelaev Poloda Höödo, Meremäe merevägi, nõukogude miilitsa patrull ning kahurivägi ja hulk muud rasketehnikat.Kuningriigi päeva esimesel poolel toimunud võistlustest olulisema – sõnolise ehk laulumeistri võistluse võitis Elvi Nassar Tallinna leelokoorist Sõsarõ. Tänavu tuli leelotamise võistlusel sõnolistel improviseerida laul setu traditsioonilisest joogist – handsast. Lisaks valisid kuningriigi alamad ka parima käsitöölise, joogi- ja söögimeistreid, tanstijaid ja pillimehi.

XVI Seto Kuningriiki Luhamaal külastas üle 5000 inimese.

Жители российской части Сетумаа увидят необычных кукол из Эстонии.

В Псковском областном центре народного творчества состоялось открытие выставки профессиональных эстонских художников "Авторская кукла".

Как передаёт ПАИ, в экспозицию вошли около 100 работ: куклы в различных костюмах, куклы-животные, целые композиции. Они изготовлены из льна, хлопка, шерсти, кожи.Собравшихся поприветствовал старший консул псковской канцелярии Генерального консульства Эстонской Республики в Санкт-Петербурге Карл Эрик Лаантеэ-Рейнтамм. Он отметил, что идея организовать кукольную выставку принадлежит его жене, которая по образованию искусствовед."Моя работа была маленькая, я только шофёр: привёз в Россию кукол и художников", - сказал консул и добавил, что из 21 автора работ приехать смогли четверо.Они, в свою очередь, поблагодарили за тёплый приём и и посоветовали всем "делать куклу". Также рукодельницы пожелали, чтобы подобные выставки проходили в Пскове чаще.Директор областного центра народного творчества Лариса Фёдорова заметила, что такие встречи проходят с 2006 года, но, к сожалению, один раз в год. Она поблагодарила эстонских художников за то, что в этот раз они привезли именно кукол, и в них принесли псковичам "тепло своей души". Также в знак признательности за помощь в организации выставки Фёдорова подарила жене консула изделие местного керамиста Галины Драчёвой.

Фольклор сету.

До наших дней дожило богатейшее, поразительное по красоте и разнообразию народнопоэтическое творчество сету: песни, музыка, танцы, сказки, предания, пословицы, загадки, игры. Все календарные и семейные обряды, все этапы трудовой деятельности, повседневная жизнь сету запечатлены в песне, каждое ритуальное действие закреплено звуком и образом.Первооткрывателем сетуского фольклора был Ф.Р. Крейцвальд, но крупнейшим собирателем и специалистом в области поэтического творчества сету является Я. Хурт. Знаток сетуской культуры, он хотел издать «Книгу о сету», но, к сожалению, не сумел реализовать задуманное. Свет увидели только три тома «Песен сету» (1975 текстов песен), изданные в 1904 - 1907 годах Финским литературным обществом.По наблюдениям Я. Хурта, у сету была своя «классификация» песен. Они разделяли их на три группы:1) старинные (wana laulu), «унаследованные с древних времен», песни сказочного, легендарного или мифологического, а также нравоучительного содержания, т.е. лиро-эпические;2) очередные или порядковые (korra laulu) - «все песни, которые переходят из поколения в поколение» и повторяются из года в год, из жизни в жизнь, т.е. трудовые, обрядовые, игровые и т.п.;3) суетные песни, т.е. импровизации (tsorts laulu) - «песни между прочим», в том числе и непристойные. Все они, будучи «выражением душевного настроения», забываются «столь же быстро, как они возникают».Хранительницами песенно-поэтических традиций сету в XIX в. были женщины, лучших из них, владеющих даром импровизации, в Сетумаа называли Матерями Песни. Игра же на музыкальных инструментах считалась исключительно мужским делом.Как и у всех прибалтийско-финских народов, древнейшим и наиболее чтимым музыкальным инструментом у сету был канн ель. По легенде, каннель сделал Бог (из можжевельника), а все остальные музыкальные инструменты (дудку, флейту, свирель, рожок, скрипку, гармонь) изобрел для соблазна людей черт. Сету верили, что заключенная в каннеле чудесная сила способна отогнать смерть. Во время Великого поста, когда всякий шум и веселье, даже озорство детей старше семи лет запрещалось, игра на каннеле считалась богоугодным делом: каннель - illos Eessu pill (прекрасный инструмент Иисуса).В повествовательном фольклоре сету особо следует выделить сказку. Среди сету было много сказителей (сказительниц), обладающих умением развертывать фабулу. Здесь эстонские фольклористы записали самые длинные сказки. Характерно, что, если сказка содержала стихотворные вставки, то сету их напевали.Предания не пользовались такой популярностью, как сказки, однако и их у сету сохранилось достаточно. Многие предания, зафиксированные этнографами XIX в., можно слышать и сегодня, в конце XX в.; они почти не изменились. Например: предание о мужике, который пытался использовать для хозяйственных нужд Иванов камень.Большая часть сетуских преданий носит локальный характер и связана с местными священными камнями, каменными крестами, часовнями, источниками, могильниками, чудотворными иконами и историей Псково-Печерского монастыря. Среди последних предание о «печерском богатыре», именуемом Корнилой. В этой своеобразной сетуской Калевале (правильнее сету-выруской, так как «печерский богатырь» является также героем сказаний у выруских эстонцев), кроме ратных подвигов, в числе деяний богатыря - строителя стен Печерского монастыря, замечательная кончина или бессмертие. Предание рассказывает, что богатырь после отсечения головы Иваном Грозным взял ее в руки, «пришел в монастырь и улегся спать», предсказав, что не восстанет от смертного сна до тех пор, покуда не начнется распря столь великая, что кровь хлынет через построенные им монастырские стены. Это сетуское предание о «печерском богатыре» сопоставимо с эстонским преданием о богатырях Калевипоэге и Суур-Тыле и русскими легендами о преподобном Корнилии и святителе Николае. Последний тоже, по утверждениям сету, лежит в Тайлове - самом «заповедном» сетуском приходе XIX в. и восстанет в час «последней битвы».Тематика песен и повествований у сету та же, что и у других земледельческих народов Восточной Европы. Но именно в фольклоре сету наиболее последовательно отразились характерные черты их социально-конфессиональной общности: групповое сознание православных крестьян-общинников, не испытавших помещичьего произвола. У сету не получила развитие тема социального (антифеодального, антиклерикального) протеста, отсутствует также тема семейного конфликта на почве майората - традиции передачи земли только старшему сыну. К произведениям социального и семейного круга у сету относятся рекрутские причитания, сказки и песни о сиротской и вдовьей доле. Вместе с тем в фольклоре сету явно выступает их христианизированное общественное сознание, о чем свидетельствуют устная апокрифическая традиция, получившая широкое распространение: «лиро-эпические народные песни, в которых присутствуют библейские персонажи..., чаще, чем в других местностях, встречаются в кругу сетуских песен».Изучение фольклора приводит к выводу, что культура сету, будучи сопоставлена с культурами других прибалтийско-финских народов Северо-Запада России, не является ни языческой, ни архаической, «первобытной», как ее были склонны рассматривать некоторые исследователи XIX в. (например, Я. Хурт). Культура сету выглядит необычно только при сравнении ее с европеизированной лютеранско-протестанской культурой Эстонии XIX в. В сопоставлении с культурой води, ижор, вепсов, карел и даже русских крестьян Северо-Запада, она обнаруживает как структурно-стадиальную, так и тематическую общность. Причиной этой общности являлись как длительное разностороннее общение, так и единство религии.

Setomaa vallad.Värska vald.

Värska vald.Värska on Põlvamaa kagupoolseim vald, mis piirneb Venemaaga ja asub ajaloolisel Setomaal. Värskat peetakse ka praeguse Setomaa keskuseks. Praegu on vallas 34 küla ja Värska alevik, elanikke on 1500 ringis, territoorium on 187,7 km².Asustatud punktina on Värska ammu tuntud kui Pihkva kaubalotjade maabumiskoht. Sellest tuleneb ka Värska nimi: kõigepealt Verhoustje (kõrgsuue), ka Verhoustinski pogost, siis Verska ja Värska. Ürikutes mainitakse Värskat esmakordselt aastal 1585. Kaua aega oli küla väike. Külas oli väike puukirik (ehitatud aastal 1759) . 1904.a. hakati siia ehitama uut kirikut ja küla hakkas kasvama ning vallakeskus toodi Lobotkast siia üle. Tänaseks on Värska kasvanud 635 elanikuga alevikuks, kus kontrast vana ja uue, mineviku ja tänapäeva vahel on ehk suurem kui kusagil mujal Eestis.

Сету - загадка XXI века

Представителей этого народа в мире насчитывается около 300 человек: по вере они православные, по характеру близки латвийским ливам, общаются на языке, который чудом сохранился до наших дней, а проживают между Тарту и Псковской областью. На днях Балто–славянское общество (есть такое в Латвии - Leonido) пригласило в Латвию в рамках программы "Ганзейские города — торговые соседи Риги" гостью из Псковской области Нину Юрисаар–Петрову — представителя народа сету. Она привезла в Ригу на выставку, которую развернули в зале Министерства по делам интеграции (на улице Блауманя, 5а). Здесь представлены национальные костюмы людей, которых ученые называют самой большой загадкой XXI века. Кто такие сету? Потомки скандинавских воинов–викингов или зауральских кочевых племен? Возможно, они кровные родственники ливов, проживающих в Курземе, латгальцев или даже мордовцев?

Символы старины

— Академик Латвийской академии наук Цимерманис считает, что народ сету — это загадка, история его до сих пор не раскрыта, — сказала "Вести Сегодня" глава Балто–славянского общества Елена Ярошевская. Соединили в себе особенности культур разных народов даже национальные костюмы сету (на выставке были представлены работы XVIII и XIX веков!). Их привезла в Ригу Нина Юрисаар–Петрова из коллекции единственного в мире частного музея сету, открывшегося в псковской деревне Сигово благодаря стараниям краеведа Татьяны Огаревой. Например, льняная рубаха соткана как и у славян: рукава одной фактуры, верхняя часть — другой, нижняя — третьей. Рубаха надевалась под сарафанный китесник, по отделке напоминающий эстонский народный костюм. Поверх него — пояс с языческими символами, как у балтов, — со знаками неба и земли. На голову женщины сету повязывали очень похожий на ливский ободок, защищающий от злых духов. Во время праздников девушки застегивали на шее широкие серебряные кольца, а на цепочку, точно женщины викингов, вешали большой круг с рисунком солнца в центре Яйца Мира (он очень напоминает символ скандинавского бога Одина). Кстати, у девушек вес серебряных украшений был в среднем 6 килограммов, у замужних женщин — до 16! Недаром говорили: сперва женщину сету слышно, а потом — видно. То же самое говорили и о ливских женщинах! А яркое богово полотенце (на языке сету "пюхосерет"), которое вешали в домах около иконы в красном углу, напоминает русский рушник. Все узоры разноцветные, нитки вымачивали в настоях из трав, перетертых в пыль камней и соли. Примечательно: хотя это полотенце и находилось рядом с иконой, на нем обязательно были вышиты языческие символы. Ведь вера у сету — смесь православия и язычества, чем этот народ разительно отличается от эстонцев, которые преимущественно католики. Сету ходят в православные храмы на службы, но это не мешает им поклоняться древним языческим богам. Вот такая смесь традиций разных народов! Кстати, изделия мастеров сету, особенно из льна, были столь высокого качества, что их продавали в старину англичанам и шведам.

Король непризнанного царства

— Некоторые ученые полагают, что сету имеют древнюю прибалтийско–финскую этническую основу, — говорит Нина Юрисаар–Петрова. — Более 500 лет мой народ проживал на юго–востоке Эстонии (вернее, той территории, которая потом стала называться Эстонией) и землях вокруг Псково–Печорского монастыря. Территория сету входила в Российскую империю, затем — в довоенную Эстонскую Республику, так как к ней, по Тартускому мирному договору 1920 года, отошла часть нынешней Псковской области вместе с жившими там сету. Граница по нашей земле пролегла лишь в 1991 году, когда Эстония вышла из состава СССР. Теперь мой народ, проживающий в Псковской области, называется сету, а в Тарту — сето. Между прочим, на юго–востоке Эстонии у нас есть и свое, хоть и не признанное на государственном уровне, королевство в районе Вярстка. Короля (он вроде главы всей эстонско–псковской общины сету) мы выбираем раз в год во время больших народных гуляний. Претенденты на престол должны состязаться в эрудиции, силе и ловкости. Во время праздника (это слово на языке сету — "кермаш") музыканты играют на каннеле — инструменте, отдаленно напоминающем славянские гусли. В 1904 году в издании Финляндского литературного общества вышел трехтомник сетувских народных песен "Две струны старого каннеля". Это самый большой труд, лучше которого не создали и по сей день, — подчеркивает собеседница. Представители сету и поныне живут в уникальной этнокультурной зоне. Их язык близок эстонскому (точнее — древнеэстонскому), письменность русская. Печально, правда, что язык постепенно забывается, поскольку в школах (как псковских, так и тартуских) он не преподается, люди его передают лишь в семьях, от родителей детям. Хотя сейчас в Псковской области активно обсуждается на уровне администрации вопрос создания словаря языка сету и уже готовится азбука.

Под защитой ЮНЕСКО

— Но людей народности сету с каждым годом становится все меньше. В ходе переписи населения 1934 года их было 14 961 человек, а теперь — около 300… В то же время, это нас сильно сплачивает. Ведь сету по характеру очень замкнуты, что сложилось уже исторически, поскольку люди жили хуторами в больших семьях, не особенно любивших встречаться с соседями (в этом сету близки латышам). Но поскольку нас теперь все меньше, стараемся дружить семьями, часто общаемся, праздники гуляем вместе. Замечу, сейчас наш король планирует создать под эгидой ЮНЕСКО Народный парк сету на юго–востоке Эстонии, в котором будут под защитой уникальные природные территории и этнографические памятники. Возможные размеры такого народного парка сету пока неизвестны, но ведь исторически общий размер территорий юго–восточной Эстонии достигает четверти всей страны! — восклицает Нина Юрисаар–Петрова. Благодаря поддержке администрации Псковской области и латвийского Министерства по делам интеграции удалось крепко подружиться с Балто–славянским обществом. Год назад рижане показали латышские национальные костюмы на псковской выставке народного творчества, чем и заинтересовали представителей музея культуры сету. Отношения между двумя городами — Ригой и Псковом — стали еще крепче. А когда дружба основывается на культуре, отношения между разными (а в чем–то очень близкими) народами бывают действительно крепкими!

Картинки из жизни народа Сето

Историческая справка

Сето - потомки чуди-эстов. Отделение сето от эстонцев началось ещё в XIII веке. После завоевания Ливонии крестоносцами и после падения русского Юрьева (Дерпт, Тарту) часть сето бежала на восток, на псковские земли, где они долгое время сохраняли язычество. 3десь, находясь в зоне влияния православного Псковского государства, с одной стороны, и католического Ливонского ордена, с другой, на протяжении Средних веков финно-угорское население этноконтактной зоны эпизодически обращалось в христианство, но основная масса населения оставались язычниками. Искоренение язычества у чуди, ижоры и води нужно относить в XVI веку, когда по приказу Ивана Грозного инок новгородский Илья исполнил эту миссию в 1534-1535 годах. Интенсивное же обращение в христианство чуди-эстов, живших на границе Ливонского ордена и бывшей Псковской феодальной республики, имело место лишь в ходе Ливонской войны во второй половине XVI века. Обращение их в православие укрепило основу формирования этноса сето. Деятельность мощного религиозного центра - Псково-Печорского монастыря закрепило одно из основных отличий сето от эстонцев - принадлежность православному христианству. Сето представляют собой сплав двух культур, в результате которого образовалась самобытная сетоская культура, достигшая своего расцвета в период Российской империи. В те времена сето обладали культурной автономией в границах Псковской губернии. Русские иногда называли место проживания сето Сетукезией. Эстонское название этих земель - Сетомаа (Setomaa), или "земля сето". После Тартуского мирного договора земли нынешнего Печорского района отошли к Эстонии. Таким образом, вся Сетукезия оказалась частью территории Эстонской республики. В 1944 году Печорский район вошёл во вновь созданную Псковскую область. Граница между РСФСР И ЭССР рассекла территорию расселения сето на две части. Ощутимых последствий для этнокультурных контактов это не повлекло, так как граница имела статус административной. Население без труда могло её пересекать во всех направлениях. В то же время расколотая на две части Сетумаа так и не получила культурной автономии, поскольку чётких этнических границ, как это бывает в этнокультурных зонах, не было. С обретением Эстонией независимости сообщество сето оказалось впервые в истории реально расколото на две части в связи с государственным статусом границы и введением визового режима между Эстонской республикой и Российской Федерацией. Численность сето росла до начала XX века. С середины XIX века до начала XX века их численность выросла с 9 тысяч до 21 тысячи (своего максимума). После этого численность этого народа стала сокращаться. В 1945 году в псковской части Сетумаа численность сето составляла менее 6 тысяч человек.

Мифы и предания

У сето преданияне пользовались такой популярностью, как сказки, однако и их сохранилось достаточно. Многие предания, зафиксированные этнографами XIX века, можно слышать и сегодня. Они почти не изменились.
Большая часть сетоских преданий носит локальный характер и связана с местными священными камнями, каменными крестами, часовнями, источниками, могильниками, чудотворными иконами и историей Псково-Печерского монастыря.
К произведениям социального и семейного круга у сету относятся рекрутские причитания, сказки о сиротской и вдовьей доле. Сказку в повествовательном фольклоре сето следует выделить особо. Среди сето было много сказителей (сказительниц), обладающих умением развёртывать фабулу. Здесь записаны самые длинные сказки. Характерно, что, если сказка содержала стихотворные вставки, то сето их напевали.
И главные, и второстепенные лица христианской мифологии (Христос, Дева Мария, апостолы, Лазарь) стали персонажами многих сказов, песенных былин и эпических поэм, они действуют и взаимодействуют в этих произведениях не только с былинными сетускими героями, но и с существами из языческой “демонологии” — водяными, лешими, русалками, кикиморами.
Герои сетоских сказаний и напевов не бунтуют против помещиков и попов.
Чуть не в каждой деревне свой свод песенных преданий. Широко известен ряд сказаний, где главным героем является рыбак Айво, своего рода причудский Микула Селянинович. В каждом сказании-песне об Айво — свой сюжет: волшебное детство, молодецки-удалая юность, история любви к прекрасной Марью, приключения в надводном и подводном мире Пейпси. В песнях и сказах сету Псковско-Чудское озеро, у сету - озеро Пейпси, издревле зовётся «морем». В некоторых сказаниях Айво предстаёт истовым православным христианином, строит храм во имя святителя Николая, своего друга и покровителя. "Сюита" об Айво имела хождение в прибрежных селениях.
Много вариантов имеет своего рода "басенный" сказ о мужике, который решился на кощунство — пытался использовать для хозяйственных нужд священный Иванов камень: естественно, Иоанн Предтеча, некогда сидевший на этом валуне, возмутился и наказал мужика.
В других же лиро-эпических произведениях сето действует печорский богатырь Корнила, совершающий немало ратных подвигов во имя христианской веры, а также строящий стены Псково-Печорского монастыря. Здесь очевиден исторически реальный прототип героя — преподобный Корнилий, принявший мученическую смерть от меча Ивана Грозного.
В этой своеобразной сетоской Калевале (правильнее сето-выруской, так как "печерский богатырь" является также героем сказаний у выруских эстонцев), кроме ратных подвигов - замечательная кончина или бессмертие. Предание рассказывает, что богатырь, после отсечения головы Иваном Грозным, взял её в руки, "пришёл в монастырь и улёгся спать", предсказав, что не восстанет от смертного сна до тех пор, покуда не начнётся распря столь великая, что кровь хлынет через построенные им монастырские стены.
Это сетоское предание о "печерском богатыре" сопоставимо с эстонским преданием о богатырях Калевипоэге и Суур-Тыле и русскими легендами о преподобном Корнилии и святителе Николае. Святой Николай (Никола Угодник) чрезвычайно популярен среди сету, он стал героем целого ряда народных преданий. По утверждениям сето, Никола Угодник упокоен, "лежит" в Тайлове - самом "заповедном" сетоском приходе XIX века и восстанет в час "последней битвы за Веру Православную".
Крупнейший эпос сето — “Пеко”. Главный герой этой огромной лироэпической поэмы Пеко — даже не столько богатырь, сколько полубог, в чём-то сходный по своей натуре и с Гераклом, и с русским Ильёй Муромцем. Недаром его “прообразом” в древних веках был сетуский бог силы и плодородия. Но Пеко не враждует ни с князьями, ни с царями, и перед каждым своим подвигом держит совет то с Христом, то с Девой Марией, то с архангелами.
“Пеко” — по существу, самый молодой и потому наиболее современно и динамично звучащий из всех эпосов, названных выше. В девяностые годы прошлого века эпос был напечатан в Финляндии. Огромный свод устных преданий о герое-полубоге собрал по всей Сетумаа школьный учитель и фольклорист П. Воолайне в первой четверти двадцатого столетия, а затем передал эти записи самой талантливой и прославленной сказительнице сето Анне Вабарна. Исследователями эпос был записан уже со слов сказительницы, которая создала, напела, аккомпанируя себе на “канкиле”, тот гигантский текст, что стал классическим “Пеко”. В эпосе сказительница воспевает Пеко как короля Сетумаа.

Праздники и обряды

Издревле связанные с землёй ("Что сильнее всего на земле? - Земля" - сетоская загадка) сето сохранили многие архаические обряды и верования. Аграрная и скотоводческая магия даже в конце XIX века не утратила для крестьян-сету своего первоначального значения.
Земледельческие обряды сосредоточились вокруг важнейших периодов аграрного календаря: вывоза удобрения на поля (навозница), пахоты, посева, жатвы, обмолота. Главной целью магических ритуалов было обеспечение будущего урожая, здоровья и силы всех занятых в производственном процессе людей и животных.
При помощи обряда человек устанавливал особый гармонический резонанс между собой, совершающим действие, и стихией - землёй, тем объектом, на который это действие было направлено. Не случайно, начало и конец всякой работы отмечали трапезой на поле. По обычаю, участников навозницы, а на следующем этапе - пахаря и боронителя, одетых в белое, - обливали водой. Пахарь перед началом работы съедал ритуальный хлеб оратая, хлеб также скармливали перед пахотой и лошади.
При вспашке и посеве выходили на поле с освящённой вербой, которую втыкали в землю. Первые сжатые колосья несли к иконе. В конце жатвы обматывали соломой серпы. Вышеперечисленные действия совершали хлебопашцы Прибалтики и России, но были у сету также и особые, уникальные обряды, более нигде не встречающиеся. Например, сето втыкали в капустную грядку головешки из Иванова костра, ссыпали под последние колосья крошки от еды и искали меж колосков насекомых: приползут или нет? Кормили собаку первой лепёшкой из нови, муки нового помола.

Календарная обрядность

Обряды, связанные с культом плодородия (с земледелием и животноводством), органично входили в единую традиционную систему народного календаря. Народный календарь сету был почти идентичен русскому.
Православные христиане-сето строго соблюдали посты, отмечали двунадесятые праздники, 14 местных больших (приходских) Престолов, малые деревенские Престолы и т.д. Между тем, обрядовая сторона и названия многих дат сетоского календаря восходят к общей прибалтийско-финской или восточно-прибалтийской (католической календарной) традиции. Например: новогодний обычай устилания пола избы соломой, гадание при помощи соломы на Рождество, детский обычай ставить под ёлкой башмачки или чулки для подарков, выпечка рождественского хлеба, осенний комплекс поминовения усопших (Midrosk pdev - Дмитриев день), ряжение и нищебродство молодёжи в Мартынов и Катеринин дни.
Своеобразием отмечена сетоская Масленица. На Масляну, в четверг, устраивался бабий праздник. Женщины вскладчину покупали еду и выпивку, собирались у одной из хозяек на дому и пировали отдельно от мужчин, «чтобы те не мешали». В деревне Салтаново был большой бабий праздник, сюда приходили женщины сету из деревень Соколово, Рысево, Трынтово.
В некоторых деревнях сето жгли масленичные костры, но большинство уверяют, что у них это не было принято: "Мама говорила: жечь костёр у сету считается грехом, а русские жгут костры - они, наоборот, свои грехи сжигают". На следующей ступени иерархии, после Престолов, в празднично-обрядовом календаре сето находились весенне-летние народные гулянья - кирмаши (kirmaskis), и осенне-зимние посиделки молодёжи - супрядки. Само слово кирмаш (kirmes) означает в переводе с немецкого "храмовый праздник", "ярмарку". Кирмес/кирмаш в качестве народного гуляния после посещения церкви или ярмарки, которая, как правило, была приурочена к праздничному дню, бытовал на территории Прибалтики, Белоруссии (Витебская губ.) и также Сетумаа.
Проникновение этого названия в народную культуру является свидетельством того христианского синкретизма (католичество - православие), следы которого заметны в западных губерниях России и в католических районах Восточной Прибалтики (например: в Латгалии). На западной Псковщине у кирмашей были определенные локальные особенности: они носили сезонный характер - проводились не раньше Пасхи или Радуницы и не позже Дмитриева дня (после Михайлова дня или Покрова кирмашей, как правило, уже не устраивали). Кирмашами называли здесь также воскресные вечерние (с 16 до 23 часов) гуляния, наиболее активными участниками которых являлись молодые люди обоего пола, достигшие брачного возраста.
Между тремя-четырьмя деревнями, входившими в состав одного прихода, устанавливалась определенная очередь проведения воскресных кирмашей. Таким образом, внутри "престольной" постоянной системы, связывающей деревни одного "гнезда", функционировала сезонная и подвижная малая система кирмашей.
Главной функцией воскресных кирмашей, по-видимому, следует считать обеспечение внутриэтнического общения молодежи, а также - межэтнического общения, так как в "очереди" кирмашей всегда оказывалась одна русская либо русско-сетуская деревня. К 11 часам вечера девицы обязаны были возвратиться домой, где они ужинали и шли спать на сеновал. Туда, спустя некоторое время, в открытую, с песнями, или тайно приходили "мальцы".
Обычай ночного посещения парнями девушек был широко распространён у народов Северной Европы, Прибалтики, у финноязычных народов и русских Северо-Запада. На Западной Псковщине он издавна существовал у сету, а позднее в некоторых деревнях (не повсеместно) стал обычной формой общения и у местной русской молодёжи, которая, однако, скрывала подобные встречи.
Так же, как у русских, самыми важными праздниками у сето были Пасха, Рождество и годовой праздник. Затем шла Масленица, которую отмечали блинами. Для поминок, на Троицу, красили яйца в жёлтый свет, в день Петра и Павла кормили ватрушками и сыром. Специальные традиционные кушанья готовили на крестины, свадьбу и похороны. У сето долго сохранялись языческие верования: культ камней, деревьев, источников. К некоторым камням в определённые дни стекались толпы народа и несли жертвы: творог, сметану, сыр. Особенно почитаем был Тёплый камень близ деревни Меэкси. Вера в его магическую силу сохранилась у пожилых людей и в наши дни. К камню Анны несли овечьи ножки и головы. Кроме камней целебной силой обладали источники. У сето существовало много примет и обычаев, которые исполнялись семьёй или одним человеком. Так, обряды должны были обеспечить урожай. Например, во время жатвы, связав первый сноп, съедали кусок хлеба. В конце сжатой нивы оставляли несколько колосьев, возле них снова ели. Первые и последние колосья укрепляли перед иконой, а хлебцы из первой смолотой муки несли к священным камням либо в церковь. Обрядами "добивались" и плодородия скота. Так, в Пасху давали корове хлеб и яйцо, чтобы она была здоровой. Ночь накануне Иванова дня считалась особенно благоприятной для колдовства. С вечера коров и лошадей привязывали на железную цепь (железо использовали как оберег).
Суеверия у сето сохранились значительно дольше, чем у эстонских и русских крестьян. Лишь в конце ХIХ - начале ХХ века некоторые новшества стали проникать в жизнь сето, что было связано с развитием грамотности и отходничеством.

Семейная обрядность

Сетоская свадьба XIX веке была в свое время подробно описана Я. Хуртом. Основные её этапы сохранились без изменений до 20-30-х годов XX века, хотя некоторые обряды и ритуалы изменили свое содержание, статус или последовательность внутри традиционного свадебного обрядового комплекса. Неизменным осталось удивительное, эмоционально насыщенное фольклорное сопровождение каждого эпизода свадебной церемонии на всех её этапах.
Первый этап или предсвадебный комплекс (самый протяженный во времени: от трёх-четырёх недель до двух-трёх месяцев), включал в себя сватовство, которому иногда предшествовала разведка - тайный осмотр хозяйства семьи невесты, дымничанье (окончательный сговор), обручение. Бывали случаи, когда сватали по-тёмному - жених и невеста лишь на обручении и знакомились. Сватовство проходило под вечер.
Сваты приходили вместе с женихом. Во время сватовства испрашивали согласия родителей невесты и самой девушки на брак (согласие последней было нередко простой формальностью). Первым символическим даром от парня, ещё не ставшего женихом, был головной платок. Бутылку вина, принесённую сватами, после совместного распития родители девушки, в случае их согласия, накрывали рукавицей или платком. Кроме того, каждому из пришедших хозяйка (мать) на прощание дарила по паре рукавиц.
Через несколько дней родители девушки отправлялись смотреть хозяйство жениха и знакомиться с будущей новой родней. Этот обычай назывался дымничание (дымники - русское, kodukaja - сето). Если люди и хозяйство не нравились дымникам: "бедные, грубые", то платок, подаренный парнем при сватовстве своей избраннице, возвращался обратно жениху-неудачнику. И это означало разрыв.
Если платок не возвращали, считалось, что сговор состоялся. Примерно за неделю до венчания происходило обручение - "большое вино" (suur vino). Жених со своими родственниками и сватами опять приезжал в дом невесты. Собравшиеся девушки и женщины пели величальные песни, жених дарил своей суженой обручальное кольцо и деньги.
Собственно только после обручения парень и девушка официально становились в глазах общества женихом и невестой. По сведениям информаторов, именно с этого времени девушка-невеста начинала носить особую "плохонькую" одежду: белый платочек, рубаху без тканых украшений (в таких рубахах обычно хоронили замужних женщин), белый сукман-сарафан или синий - китасник.
Многие пожилые женщины утверждают, что невеста переставала в этот период также носить металлические украшения, другие дают понять, что ношение украшений не запрещалось, но скромному поведению просватанной девушки должно было соответствовать и скромное убранство. Когда обе стороны заканчивали подготовку к свадьбе и окончательно был определён её день, невеста вместе с четырьмя-шестью подругами начинала обход родственников и соседей, которых она приглашала на прощание и на свадьбу.
Прощание происходило во дворе у крёстного отца или крёстной матери. Невеста в сопровождении своих подруг, обходя всех присутствующих "по кругу", кланялась и обращалась к каждому с особым причитанием, предназначенным только для этого гостя. Во время «прощания» невеста оплакивала саму себя, скорое расставание "навеки" со своей семьей, общиной, подругами и бывшим "сердечным другом".
Данный обычай свадебных причитаний самый вариативный и эмоционально напряжённый. За два-три дня до венчания, а в XIX веке после венчания, но до свадебного пира, в дом жениха привозили постель невесты - будущее брачное ложе, которое невеста (её подруга) стелила в клети. Второй этап - собственно свадьба - состоял из следующих обрядов: венчания, свадебного пира, утреннего (после ночи в клети) бужения молодых и, наконец, одевания на молодую головного убора замужней женщины.
Утром в день венчания невеста сидела под образами, одетая к венцу, рядом со своими крёстными отцом и матерью. Родственники, односельчане, подходя по очереди, пили за здоровье невесты, клали деньги на блюдо, стоящее перед ней. Всё это происходило под непрерывные причитания родственниц и подруг, в то время как сама невеста хранила молчание. Вскоре приезжала партия жениха с дружкой truzka во главе. Дружка с кнутом или посохом заходил в дом, откуда выводил невесту после родительского благословения, укрытую особым большим платком - покрывалом невесты kaal, suurratt, и свадебный поезд отправлялся в церковь.
В первых санях, которыми правил дружка, ехала невеста со своими крёстными родителями, во вторых санях сидел жених. Пока происходило венчание, сундук с приданным vakaga перевозили в дом жениха. Возвращались от венца молодые вместе с дружкой уже в одних санях. Когда выходили из саней, то первым всегда шёл дружка, чертя в воздухе кнутом или посохом охранительные знаки - кресты. Если венчались в воскресенье, то после благословения молодых родителями жениха, сразу же начинался свадебный пир. Но сето никогда не обмолвятся и не назовут венчание свадьбой. Это не случайно.
В XX веке в большинстве случаев венчались в пятницу, а свадьбу играли в воскресенье. В XIX веке промежуток между венчанием и свадьбой был ещё больше. М. Миротворцев пишет, что "мирская свадьба" праздновалась на "осьмой день" после "венца". Поэтому в старину молодые, возвращаясь из церкви, разъезжались по домам и не встречались до "мирской свадьбы". На свадебном пиру молодую одаривали гости. Молодая, в свою очередь, одаривала родственников жениха, что знаменовало её вступление в новый род. После одаривания молодых провожали в клеть - на брачное ложе. Утро следующего дня начиналось с ритуала бужения молодых. Будили дружка или крёстный отец молодой.
Затем на молодую надевали женский головной убор линик; это означало её переход в новую социально-возрастную группу и начало нового этапа свадьбы, который продолжался обычно от одного до трёх дней. Молодая при этом вновь одаривала свекровь и других новых родственников. После этого молодых вели в баню. В XX веке ритуальная баня приобрела характер шуточного действа. С этого момента начинались весёлые свадебные игры, с шутками и озорством. В дымную баню пытались затащить крестных родителей, гостей. На свадьбе появлялись ряженые: кузнец, желающий подковать невесту, и другие «маски». На третий день всей свадьбой ездили в дом родителей молодой.
После завершения свадебного гуляния, свекровь впервые выводит молодую по воду к ручью или колодцу. Здесь молодая опять одаривает платком или рукавицами источник, откуда берёт воду. Затем её отводят в хлев, где молодая должна положить полотенце или рукавицы на корову - одарить духа, хозяина хлева. Многие черты свадебной обрядности сето роднят её с карельской, ижорской, другие - с эстонской, латышской. Однако основные этапы имеют общий местный межэтнический вариант свадебной обрядности, типологически близкий к русской (православной) северо-западной традиции.
Родильная обрядность
Родильная обрядность, в отличие от свадебной, имела характер скрытого от "лишних глаз" действа. Жизнь матери и младенца вообще была потаённой до тех пор, пока дитя не крестили, а мать не совершала "очищения" молитвой - не брала молитвы в церкви. В комплексе родильной обрядности сето специфическим ритуалом были глядины - смотрины младенца до крещения.
На глядины приходили соседки, обязательным было посещение для женщин-родственниц. Приносили в подарок выпечные изделия и всегда munaroog - блюдо типа омлета. Постояв и посмотрев на ребёнка, садились за стол, пили за его здоровье. Главный распорядительницей на глядинах была свекровь, мать же на протяжении всей церемонии сидела в своем бабьем углу за занавеской (naisenulk - женский угол, место выгороженное в избе для «нечистой» матери и новорожденного) и никакого участия в торжестве не принимала.

Погребально-поминальная обрядность

Благоприятным для души временем смерти у сето считалась Пасха («открыты врата в рай»), неблагоприятным - пост ("закрыты врата в рай"). Хорошо, считали, умирать утром, когда душу поджидают другие умершие, плохо вечером - никто не ждет, и врата в рай закрываются. Обязательным считалось присутствие возле умирающего близких: во-первых, необходимо было выслушать пожелания умирающего относительно погребальной одежды, поминок, во-вторых, другие умершие могли спросить "вновь прибывшего" (на тот свет): "Почему ты сбежал?" Во время агонии нельзя было шуметь: "душа на ниточке висит".
Как только наступала смерть, на подоконник ставили чашку с водой, вешали полотенце, чтобы "душа ополаскивалась". Всякое оживление, веселье в деревне прекращалось, запрещалось топить баню, стирать, молотить. В дом приходили мойщики. Покойного обмывали на ржаной соломе, одевали и укладывали на специально изготовленные носилки, которые ставили на лавку ("три дня ему в гостях дома быть"). В старину концы жердей - ручки носилок обматывали красной шерстяной пряжей.
Похороны устраивали ранним утром (эстонцы-лютеране хоронили обычно к вечеру). В фобу поверх подушки, по диагонали протягивали красные нити. В гроб также иногда клали клубашок нитей - женщине, деньги на табак - мужчине, а сильно выпивавшему при жизни - бутылку водки. После выноса покойника старались выгнать смерть: «Смерть вон!» - приговаривали и выметали сор из избы, вколачивали в порог гвозди, рубили на пороге голову домашней птице, окуривали избу можжевельником. Вослед процессии, выходящей со двора, трижды махали поясом, который затем бросали через плечо.
Первое прощание с умершим происходило на перекрёстке деревенской улицы и проезжей дороги, обязательно у сосны или можжевельника. Здесь гроб перекладывали на телегу, а носилки оставляли, прислонив к дереву.
Деревья так и называли «сосна (можжевельник) носилок». Около дерева вдребезги разбивали горшок из-под воды и разводили костёр, где сжигали солому, веник, которым обмывали тело, стружки и опилки гроба. От прощального дерева на кладбище отправлялись лишь родственники, остальные жители деревни бросали вслед по три горсти песка и кричали: «Уходи уже из глаз и из памяти прочь. Оставайся на ночь там, куда тебя положат днём». После панихиды гроб несли на кладбище, где «свойственники по крестинам» копали могилу, сами же крестники во время панихиды должны были стоять на коленях.
Гроб опускали на вожжах, линиках, поясах или полотенцах. Могилу зарывали «быстрее всех работ» и тут же дарили ямщикам (могильщикам) рукавицы с длинными выпущенными нитями на конце пальца и ладони. Могильщики перебрасывали друг другу рукавицы, закрещивая могилу косым крестом. На могиле ставили крест, на который повязывали линик или пояс. Поминали кутьёй с горохом, затем творожным сыром soir, варёными яйцами, рыбой. Домой ехали тайной дорогой, чтобы обмануть смерть.
Подъезжая к прощальному дереву, проезжали через костёр. Дома приехавших с кладбища ждал поминальный стол. Начинался он с ритуальной каши из гороха с сытой, а завершался овсяным киселём. Но прежде чем сесть за стол, каждый из участников похоронной процессии прикладывал ладони к печи - «передавая смерть и болезнь». Дни поминовения у сето были те же, что и у других православных.
В погребально-поминальной обрядности сету, при её детальном анализе, выявляются многие элементы, которые роднят сето не только с соседями, но и с другими прибалтийско-финскими народами - водью, карелами, ижорой, вепсами.
В этом своём качестве (защитника от града) образ Пеко сливается в сознании верующих с образом христианского Ильи-Пророка и Онуфрия Мальского. Ильин день - престольный праздник в большинстве деревень сету Печорского района. Мальское воскресенье - общеприходской заветный праздник в деревне Малы, где расположена церковь св. Онуфрия (св. Онуфрий избавил крестьян от града, выпавшего летом). Илья-пророк, ездящий, по народным представлениям, по небу в огненной колеснице, управлял не только погодой, но и оказывал покровительство лошадям.
У сето, кроме святого Ильи, покровителями лошадей считались также святой Юрий (Георгий), святые Фрол и Лавр. Святой Власий был покровителем крупного рогатого скота - близ Власьева дня обычно телились коровы. Святой Антоний был покровителем свиней - в январе начинали пороситься свиньи. В день святого Антония (17 января) у сету и эстонцев на праздничном столе обязательным блюдом была свинина (свиная голова).
Две святые - Анастасия и Анна - почитались как покровительницы овец. В день празднования памяти Анны Праведной (25 июля) в деревне Сульпики Паниковского прихода и в деревне Малая Тросна Верхоустенского прихода, где существовала часовня этой святой, крестьяне-сету, «подставляя к иконе приношения в виде бараньих голов, ног и шерсти», приговаривали: «Ашка, Ашка! Ешь барашка!» Не только по отношению к святой Анне сету выказывали «крайне грубые языческие представления».
До середины XX века на территории Сетумаа особым почитанием пользовались два тёплых камня: Титов камень - в глубоком овраге на ручье Каменце (г. Печоры, ул. Овражья) и Иванов камень, находящийся в деревне Мегузицы, у ручья (на территории Эстонии).
К Титову камню приходили женщины сету из Тайлова, Паниковичей и других мест на Фоминой неделе, в Радуницу. По сведениям местных жителей, «камень действительно был тёплым, хотя и была ранняя весна». Здесь лечили женские болезни: прижимались животом, чтобы избавиться от бесплодия; приносили пищу к камню; потом была трапеза и гулянье (кирмаш) на поляне, на другой стороне оврага.
Об Иванове камне существовало предание, что Иоанн Креститель и апостол Пётр сидели на нём, умывали ноги и обувались. Вероятно, поэтому Иванов камень более всего «помогал» при болезнях конечностей и позвоночника. Сюда собирались толпы народа в Иванов день: русские, сету, эстонцы. Русские шли в церковь, сету-«богомолки» зажигали свечи, ставили их на камень, зачерпывали ложкой масло или творог и клали туда же, прикладывались к камню больными местами. Оба камня, дарующие здоровье и плодородие, вероятно, были связаны с культом Пеко. Возможно, в ритуальных действиях, совершавшихся около них, сохранились реликты некоего «бабьего праздника» у «идоложертвенного» камня, известного у других финноязычных народов.
Пеко Peko Jumal в народных верованиях - божество плодородия, покровитель плодородия, а также повелитель небесных осадков, защитник от града. Фигурка Пеко была достоянием определенного братства (группы родственных семей). Стоявший в зерновых закромах запылённый Пеко был всего лишь вытесанным из чурбака (по другим заявлениям – сделанный из воска) примитивным мужским торсом, в голове которого просверливались отверстия для свечей. Каждый год божок переходил из семьи в семью. Наиболее известен Пеко из угла Мокролуга в окрестностях Обиницы. Пеко старались скрыть от чужого взгляда в амбаре. Два раза в год народ собирался на общие праздники, чтобы почтить Пеко. Ритуальные празднества справляли после жатвы в Иванов день и на Сретенье, во время которых главным действием было зажигание свечей. В честь Пеко устраивалась совместная трапеза перед началом и по окончании полевых работ. После весеннего посева собирались на праздник. Праздник организовывался совместно: ячмень на пиво собирался заранее, а еду приносили с собой. Выбор нового хозяина Пеко происходил на осеннем празднике и только из числа мужчин. Раньше это случалось с помощью «кровавого жребия». Мужчины собирались ближе к ночи к устроителю праздника, ели каждый из своего мешка, повернувшись спиной друг к другу. Затем просили у Пеко защиты для своего хутора, зерна и скота. Кровавый жребий был основан на том, что мужчины выбегали на улицу и начинали драться и перепрыгивать наперегонки через изгородь. У кого первого появлялась кровь, тот и становился хозяином Пеко на следующий год. Позже кровавый жребий заменили выбором пламенем свечи. Избранный хозяин Пеко заворачивал фигуру в белое льняное полотно и забирал с собой. Теперь он мог держать у себя Пеко целый год, и его обязанностью было устроить на следующий год праздник. Считалось, что Пеко принадлежали специальные "святые" деревья, под которые приносили жертвоприношения.
Имя Пеко знали финны, карелы, водь. Ближайшие параллели подобного культа можно увидеть в ритуале древнефинского празднества в честь бога Укко, карельского Пеллонпекко и даже в мордовском празднике Солтан-керемят. Вероятно, Пеко у сету был первоначально одним из духов покровителей рода, а позже - территориальной общины (деревни). Со временем он превратился в божество плодородия, а также повелителя небесных осадков. Ещё в начале нашего столетия культ Пеко существовал в некоторых селах Сетумаа.
В сетоском эпосе «Пеко» сказительница Анне Вабарна воспевает Пеко как короля Сетумаа. Поскольку король спит в песчаной пещере города Печоры (покоится в Печорском монастыре), Сетумаа должна находиться под властью чужого правителя. Вот так и сходятся сету каждый год, преступают государственные законы, создают своё королевство и выбирают своего короля и своих умельцев, чтобы управляли их землёй, вернее избирают не самого короля, а его наместника. Согласно верованиям сето, народный избранник видит те же сны, что и король, и поэтому может передать своему народу волю властелина.
28 августа проходит традиционный деревенский праздник народа сето — кермаш (вокруг Вярски - ‘kirmas’, в окрестностях Обиницы - ‘kirmask’). Эстонское соответствие кирмаску – симман. Кирмаск устраивают после церковного праздника. Девушки танцуют и поют, а матери любуются своими дочерьми и высматривают среди девущек кандидаток в невестки: кто как одет и насколько богато наряжен. Кирмаск – это ещё и место встречи молодых. Особых правил поведения молодых людей не было, в отличие от правил поведения женщин и девушек, так что парни смело высматривали девушек, могли напиться и подраться.